Плагиат
1. Собрались на даче друзья на шашлыки, а в конце участка три улья с пчёлами. Главное, я всех предупредил, что пчёл раздражает запах перегара и поэтому к ульям подходить нельзя. Все согласились, что пчёл злить не стоит и начали праздник. Вечерело, водка кончалась, всем было хорошо и я решил почему-то, что пчёлы уже спят. Предложение поесть медку все восприняли на ура. Только вот пчёлам чего-то не спалось, то ли отбой у них в тот день был позже обычного, то ли нас ждали, но было нам больно и обидно, и мёда как то сразу расхотелось и все побежали в домик прятаться. А утром почти все знакомились заново, а я себя долго в зеркале узнавал. Вот такие получились шашлыки с мёдом.
2. Один мой приятель как-то пригласил меня на дачу. Участок у него громадный! И пасека на нем есть. Приятель занимается пчеловодством. У него есть даже агрегат для выдавливания меда из сот. Но один большой недостаток у пасеки есть: пчёлы жалят. И когда я гулял по его участку, какая-то пчела ужалила меня прямо в веко. Веко распухло. Приятель посмотрел на меня и сказал:
- А вот не надо становиться между ульем и цветком!
3. Наша соседка по даче, Маргарита Альбертовна, является крупной деятельницей искусств. Сейчас она на пенсии, подрабатывает преподавателем по вокалу. Она умеет разговаривать с цветами. Или так: она не умеет с ними не разговаривать. Когда мы с отцом были впервые званы к ней на рюмку чая, я почувствовал себя в малайских джунглях среди огромных соцветий в рост человека, к каждому из которых Маргарита Альбертовна обращалась лично.
Обходя огненные пионы, величиной с папаху батьки Махно каждый, она ласково пропела: "Что же вы так вымахали, дурни! Вон головы уже свесили!"
От её вокала качнулись и тяжко загудели золотые стада шмелей, пчёл и вконец разожравшихся музыкантиков. Всю эту живность я видел на даче летящей только в двух направлениях: строго по прямой к Маргарите Альбертовне и обратно. Бабочек сдувало ветром, но они тоже летели к ней, не соблазняясь нашей сиренью у входа. Я всегда подозревал, что Маргарита Альбертовна немножко ку-ку, но факты свидетельствуют об обратном. Окрестные дачи, усаженные картошкой и редиской, кажутся голыми и лысыми по сравнению с этим буйным цветочным оазисом.
Соседка оказалась не чужда и практической сметке. Мимо нас, лениво развалившихся в беседке с блюдцами, без конца брели, как зомби, худосочные бородатые парни с вёдрами. Они так часто пропадали в зарослях роз и возвращались, что мне так и не удалось их пересчитать. Я думал, что это бедные родственники М. А., подивился силе их родственных чувств. Всё оказалось проще - это были студенты-музыковеды, работавшие на зачётку.
С нами М. А. разговаривала так же, как с цветами - её чудесный голос доходил до самого сердца, заставлял его часто биться, и выносил мозг за его полной ненадобностью.
К тому времени я уже знал о всяких экспериментах с музыкальным сопровождением цветов. От Чайковского пшеница лучше колосится, а куры чаще несутся. А от тяжёлого рока дохнут помидоры. Знакомая подарила дорогущий кактус сыну, чтобы научился ухаживать хоть за кем-то. А у сына на компе была бродилка со стрелялкой. От вопля упырей кактус через неделю сдулся. В буквальном смысле - как будто высосали.
Я задумывался и над тем, что эта цветочная красота не для нас. Пчёлы не хуже нас понимают, что красиво, а что нет. Типа, общий язык, объединяющий нас с насекомыми. Но вот цветы согласно данным науки мне представлялись совершенно безмозглыми. Пока я не попал в гости к бизнес-леди И., прекрасной, скептичной и колючей, как ёжик с бритвой.
Уж от кого-кого, а от неё никакой эзотерической хрени я не ожидал. Думал, что её кухня и гостиная сверкают, как операционная. Они и сверкали. Но отовсюду торчали цветочные горшки, местами целыми кучками, как зайцы вокруг деда Мазая. Я вспомнил М. А. и рассказал хозяйке о том, как надо беседовать с цветами. И. согласилась, что разговаривать с растениями надо. Но по-разному. С капризными цветочными нежно, особенно когда расцветают. В основном ими надо тупо восхищаться и успокаивать. Особенно бережно, как с психами, обращаться с нервными азалиями и мимозами. Они склонны к истерике.
А вот папоротники вообще цвести не умеют. И появились они в жестокие времена, когда землю топтали свирепые ящеры и трёхметровые сороконожки. "С ними у меня разговор короткий. Один вон облез, пожух весь. Видно, что помирает на глазах. Я расстроилась, как рявкну ему - а ну-ка выздоравливай, а то вместе с горшком отсюда выкину на хрен! И ничего, выздоровел, как миленький!"
Свежие комментарии