"А на дворе хорошая погода,
В окошко светит месяц молодой...
А мне сидеть еще четыре года;
Душа болит, как хочется домой!"
"И тайно, и злобно кипучая ревность пылает,
И тайно, и злобно оружия ищет рука..."
Из лагерной лирики
Заказное убийство... Когда мы слышим эти слова, перед нашими глазами встают развороченные взрывами "шестисотые" "мерседесы", лужи крови на лестничных клетках, шикарные гробы на плечах крепких парней в модных пальто. И почти никто не знает, что за одним из самых первых заказных убийств - стоял не бизнесмен и не "авторитет" преступного мира. Услугами киллеров воспользовалась тогда хрупкая миловидная девочка, которой не было еще и 19 лет...
Из личного дела осужденной
"Тихонову Татьяну Николаевну признать виновной по статье 102 п. "ж" УК РСФСР и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на одиннадцать лет с отбыванием в исправительно-трудовой колонии общего режима, без ссылки".
Она выходит навстречу мне из приземистого серого здания, где размещается ее седьмой отряд... Пуховый платок. Телогрейка. И огромные серые глаза - настороженные и вместе с тем беззащитные. Таня Тихонова. Девочка, которую привела сюда ее первая любовь.
- Таня, давай вернемся назад туда, в Иркутскую область, в твой маленький город... Как все это было?
- Когда я встретила Володю, мне было семнадцать лет, а ему - двадцать восемь. Сначала наши отношения всерьез не воспринимала, и когда он сказал, что женат, меня это не ранило. К тому же он говорил, что у него с женой все плохо, будут разводиться. Прошел год... На одной вечеринке нас застала его жена. Было много крика, ругани... Я решила, что надо расстаться, но не смогла так поступить, потому что сильно любила его. А тут как раз жена от него ушла... В общем, мы начали жить в его квартире. Когда он уходил на работу, мне было очень одиноко и я уезжала к родителям. А он вечером звонил: "Что же ты уехала? Я подарки тебе купил..." И опять увозил к себе.
- В то время еще ничто не предвещало трагедии?
- Нет... Только я один раз к маме приехала, почему-то вся в черном, а мама говорит: "Ты прямо как на похороны..." Помню, сердце сжалось, как будто я что-то страшное в будущем увидела. А тут его жена такое начала творить... С моими друзьями и подругами в ресторанах знакомилась - себя, понятно, не выдавая, - и выпытывала все обо мне. К родителям моим приходила, мне звонила постоянно: то угрожала, то плакала, то прямо как с подругой говорила. Потом, вижу, повеселела... И было отчего: он с ней опять начал встречаться, а затем и вернулся к ней. А она мне звонит и рассказывает, какими ласковыми именами он ее в постели называет... И я все эти имена узнаю. Ревновать начала, я вообще очень ревнивая. А то позвонит: "Что, ждешь его? Так и я ждала!" В общем, жизнь моя просто адом стала.
...Мысль убить соперницу пришла к Татьяне в одну из бессонных ночей, когда она напрасно ждала любимого. Вскоре для нее уже не было вопроса - убить или не убивать. Вопрос был один: как именно это сделать. Самой? Об этом девушка и мысли не допускала. И тогда она решила обратиться за помощью к своему знакомому, тридцатилетнему рабочему. Вместе с приятелем тот согласился устранить Ольгу, жену Владимира, за гонорар в семь тысяч рублей (на эти деньги в 1988 году можно было купить приличный автомобиль). Началась подготовка к убийству...
- Примерно через неделю после того, как я с ними договорилась, случилось непредвиденное... Я узнала, что беременна. Сказала об этом Володе, а он отвечает: "Ну и что? Ольга тоже беременная". Я в это не поверила, подумала, что это он нарочно сказал, чтобы я ни на что не претендовала. После этого я начала торопить ребят...
- Таня, в обвинительном заключении сказано: "Убийство на почве ревности и мести". Других причин не было?
- Да, ревность, и отомстить думала... Но это все я потом поняла, уже в тюрьме. А тогда у меня вообще полная пустота в голове была. Просто хотелось, чтобы этой женщины не стало на свете...
Из личного дела осужденной
"Подследственный Теньков Б.Л. показал, что вечером того же дня он вместе с Егоровым Н.Ю. и Тихоновой Т.Н. пришел на квартиру к потерпевшей Паниной О.И. с целью совершить убийство последней. Подследственным было известно, что муж гражданки Паниной находится в отъезде. В дверь квартиры позвонила Тихонова, а Теньков и Егоров встали слева от дверного проема, вне пределов видимости из дверного глазка. Когда Панина открыла дверь, Теньков и Егоров ворвались в квартиру и, зажав потерпевшей рот, затащили ее на кухню, куда сразу же после этого вошла и Тихонова..."
- Таня, почему же ты оказалась там, неужели нельзя было обойтись без тебя? Или тебе... Хотелось посмотреть?
- Да что ты! Просто все получилось так... В другой день этого нельзя было бы сделать. А Ольга бы им ни за что не открыла. Да я ведь и не видела, я к окну отвернулась. Так до конца и стояла...
- В твоем деле упоминается, что Ольга - после того как Теньков в первый раз ударил ее молотком по голове - закричала: "Таня, Таня, что же ты делаешь?" Это правда?
- Да, она кричала что-то... Может быть, именно эти слова. Я была, как в тумане, как пьяная... Я плохо помню эту сцену.
...За звучным английским словом "киллер" скрывались двое парней из провинциального сибирского городка. Это не были профессионалы, на "мокрое" они шли впервые. Их руки дрожали, молоток соскальзывал, попадал то по плечам Ольги, то по рукам, которыми она закрывала голову... Наконец жертва захрипела и вытянулась на полу. Всех троих взяли через пару часов. Их видели соседи, которые, почуяв что-то неладное, вызвали милицию. Под давлением неопровержимых улик преступники сознались в убийстве...
- Таня, когда ты опомнилась?
- По-настоящему - только здесь, в зоне. До преступления все воспринималось, как страшная игра, как что-то неправдоподобное.
- Ольга на самом деле была беременна?
- Да. И это было для меня отягчающим вину обстоятельством...
- А ты родила?
- Я родила в тюрьме, прямо в камере... Одна. Врачи прийти не успели. Сейчас моему мальчику уже шесть лет. Он там, в Сибири, с моими родителями.
- Таня, о чем ты чаще всего думаешь здесь, в зоне?
- О сыне и родителях - как они там без меня? Думаю об Ольге... Мне очень хотелось бы, чтобы она была, чтобы видела мир. Я осудила сама себя и раскаялась... Поверь, это не пустые слова. И еще думаю, как буду жить, когда выйду? Ведь уходила я сюда из СССР, из социалистической страны, а вернусь уже в капиталистическую. Я уходила, когда еще поездка в метро 5 копеек стоила...
- Ты хочешь выйти замуж?
- Я не думала об этом...
- Что бы ты хотела сказать тем женщинам, которые, поскандалив с мужьями, думают: "Убила бы его!" - и даже рисуют в воображении картины убийства?
- Только одно: если женщина убьет мужа, облегчения ей это не принесет. Узнают об этом или нет - в любом случае ей будет хуже, чем прежде.
- Кстати, а как поживает твой муж?
- Володя? Три года назад он погиб в автокатастрофе...
...Резко жужжа, захлопывались за мной решетчатые двери. Одна, другая... Последняя. Еще четыре года пройдет, пока эти двери захлопнутся за спиной Тани. Еще четыре года одиночества, боли, тоски и надежд. Жуткая, нелепая история!
Пуховый платок. Телогрейка. И огромные серые глаза. Я знал, что многие не поймут меня, кто-то, конечно же, осудит, и все-таки я, уходя, обернулся и сказал: "Ничего, Таня... Вот увидишь - все у тебя будет хорошо".
Свежие комментарии